Вчора інформаційний простір вибухнув від новини: українська спортсменка та чемпіонка Європи зі стрибків у воду Софія Лискун отримала російське громадянство.

У відео, швидко підхопленому російською пропагандою, вона зачитує присягу РФ.

Реакція зрозуміла: обурення, відчуття зради, гнів.

Сьогодні пропоную подивитися на іншу історію, яка на жаль не набула такого розголосу. Не про втечу — про вибір.

Йдеться про Юлію Лемещенко, росіянку і чемпіонку України з пауерліфтингу.

21 листопада 2025 року Другий Західний окружний військовий суд у Москві засудив її до 19 років колонії за «держзраду, диверсію, навчання тероризму та підготовку теракту».

У 2014-му вона переїхала з Воронежа до Харкова, у 2021-му стала чемпіонкою України у вазі до 57 кг.

Навесні 2024-го пройшла підготовку у Києві зі стрільби, керуванню дронами та виготовленню вибухівки, потім повернулася до РФ.

Восени Юлія підірвала опори ЛЕП під Петербургом і стежила за полковником Лободою, якого пов’язують з бомбардуваннями Харкова.

Затримали її у січні 2025-го.

Вона не заперечувала фактів, але сказала: «з моральної точки зору винною себе не вважаю».

Далі — текст останнього слова Юлії. Без купюр:

«Как вы видите, у меня нет никакого листочка, я не особенно готовилась, но я думаю, что я сымпровизирую. Я сейчас, скорее всего, скажу некоторые слова, которые уже произносила в процессе заседаний, но пусть это будет неким резюме в общем монологе.

Так вот, я уже говорила о том, что в любой войне идет столкновение сторон, и каждая сторона отстаивает свою правду, свою справедливость. Я приняла одну из сторон. Я не являюсь гражданкой той страны, за которую я решила бороться, но тем не менее я считаю Украину своим домом. Я люблю эту страну, я бесконечно люблю Харьков.

В Харькове есть район, называется Северная Салтовка. Там жили около 500 тысяч человек — полмиллиона. Там жили некоторые мои знакомые, моя парикмахер. После российских обстрелов и бомбежек в этом районе не осталось ни одного целого дома. Вообще ни одного. Причем я говорю не просто о выбитых окнах — о целых обрушившихся подъездах. Рядом с моим домом непосредственно были взрывы. У меня на первом этаже жила соседка Аня со своим сыном Никитой четырех лет. Снаряд разорвался непосредственно под их окнами, под первым этажом. Квартиру вынесло полностью. Что на данный момент с Аней и с ее сыном, с Никитой, я не знаю — до сих пор, живы они или нет.

В этой войне у меня погибали друзья, один родственник — брат мой троюродный, мои коллеги по помосту. Война — это ужасно. Я не могла остаться в стороне. В любой войне люди, которые оказываются к ней причастны, либо все-таки пытаются бороться, либо убегают. Убегают, я не знаю, может быть, по причине трусости, слабости. Я не считаю себя ни трусливым, ни слабым человеком. Я решила бороться против этого — против российской военной агрессии.

Возможно, я своими словами усугубляю свое положение, но мои честь и совесть для меня важнее. Я сделала то, что я считала нужным в своих силах. Сожалеть, раскаиваться — ну, может быть, на смертном одре я это и буду делать, но пока все так, как есть. Больше мне добавить нечего.»

Пауза.

Поки одні складають присягу перед камерою, інші платять 19 роками тиші.

Не за громадянство. За позицію і ціну свідомого вибору.

Героїзм не завжди стоїть на подіумі.

Часом — у камері, без аплодисментів і без особливих шансів на щасливий фінал.

Григорій Маленко